Андрей Костин - Июнь 1941-го. 10 дней из жизни И. В. Сталина
Пора бы уже и в наше время появиться такому же литературному классику, чтобы его труд о Великой Отечественной войне, подобно «Войне и миру» Л. Н. Толстого, донес до потомков всю правду и о войне, и о Сталине, и о Микояне. Если проводить аналогию, то родиться он должен был бы где-то в начале 60-х годов прошлого столетия. Тогда ему ныне за сорок должно бы уже быть, проявиться он должен бы. Как знать, может, и пишет уже в тиши своего кабинета, может быть мы даже знаем его по другим произведениям. Л. Н. Толстой тоже ведь не сразу написал свою бессмертную эпопею, были сначала «Севастопольские рассказы», «Хаджи-Мурат», «Казаки», да и «Анну Каренину» со счетов не сбросишь, как и «Воскресение».
Стоп! А уж не Эдвард Радзинский ли это? Посмотрите, какой плодовитый драматург, романист, историк, публицист, да и артист отменный. Как он свои творения про Бонапарта ли, про французских ли королей, да и русских царей тоже, рассказывает с ужимками и прыжками, да с закатыванием своих голубых очей, со своей плутовской ухмылочкой и похотливыми смешками — заслушаешься! Лев Толстой со своими менторскими нравоучениями отдыхает. Да ведь совсем недавно по телику всему российскому народу пообещал, пишу, мол, эпопею про Сталина, видно, мало ему того, что уже понаписал. А может, и будет это та самая эпопея, что, подобно «Войне и миру» Л. Н. Толстого, «громаду лет прорвет и явится весомо, грубо, зримо…» — поживем — увидим.
А может быть, это и не Э. Радзинский вовсе? Вон Л. Млечин побольше уже написал, тоже и про войну и про мир пишет, и все больше о событиях недавнего прошлого, не отвлекаясь на Бонапарта и французских королей. Скорее от него дождемся рождения той самой эпопеи о Великой Отечественной войне, которая снимет все фальсификации, навороченные уже двумя поколениями ангажированных историков и писателей. И не будет в ней места для прославления полководцев типа Л. И. Брежнева, который по званиям и наградам не уступает Г. К. Жукову, едва не получив высшее воинское звание — генералиссимуса. Тот же Г. К. Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях», в первых изданиях этого нетленного творения, сокрушался, что не застал в свое время в штабе 18-й армии начальника политотдела полковника Брежнева, с которым хотелось обсудить план предстоящей операции. Ну не миф ли это? Вот и взять его на заметку коллекционеру мифов А. Мартиросяну, смотришь и до трехсот единиц возрастет его сборник.
Да и сами мемуары прославленного полководца — сплошной миф в прославление своих же заслуг. А вот поди ж ты, все ученые-историки и маститые писатели непременно сошлются в своих трудах на сие бессмертное творение, по существу, уже давно разобранное на цитаты, как усиленно разбирается на цитаты классический труд «27-го бакинского комиссара», «Так было», новым поколением мифоразрушителей о сталинской «прострации».
А взять еще одного коллекционера мифов — историка-любителя С. Кремлева. «Развенчав» десять мифов о Великой Отечественной войне, он породил не меньшее количество новых мифов, которые неминуемо войдут в многотомный сборник А. Мартиросяна. Например, о «зловещей» роли наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова в создании мифа о сталинской «прострации», пособившего Н. С. Хрущеву всесторонне обосновать свои измышления о якобы неадекватном поведении вождя в первые дни войны.
Мифотворческая деятельность записных антисталинистов активизируется, как правило, в дни памятных дат начала и окончания Великой Отечественной войны, а вот нынче (2009 г.) еще и в связи с 70-й годовщиной подписания пакта Молотова — Риббентропа. Самое печальное, что опусы этих фальсификаторов печатает правительственная «Российская газета». Надо полагать неспроста, похоже, она выражает позицию руководства страны, то есть президента и премьер-министра. О зловещей статье Л. Радзиховского было сказано выше, а тут подоспела статья еще более яростного антисталиниста — Сергея Караганова, опубликованная в «РГ» 21 августа 2009 года{79}, призывающего проклясть чудовищный сталинский режим с президентской трибуны, в… церквах, мечетях и синагогах, о чем было сказано выше.
Интересно, что на этой же странице «РГ» опубликовано интервью с известным американским писателем и военным историком Альбертом Акселлом, который высказывает прямо противоположную точку зрения относительно роли И. В. Сталина во Второй мировой войне.
Отвечая на вопрос «РГ» «Была ли у Сталина альтернатива подписанию договора с Германией?», он сказал: «Сталин избрал путь, который, как выяснилось впоследствии, обернулся благом для России, благом для Британии и США и всего мира». Вот так! А наш премьер заладил: «аморальный договор», «аморальный договор» заключил Сталин с Гитлером.
И далее А. Акселл продолжает: «Что именно выиграла Россия и весь мир? Прежде всего и важнее всего то, что, согласно секретным протоколам, позднее дополнившим пакт Молотова — Риббентропа, Польша делилась между этими двумя державами. А это означало, что в неизбежном столкновении с Гитлером военные действия развернулись бы на 200–300 километров дальше от советской границы. Иными словами, Советский Союз своевременно обеспечил себе буферную зону, отсрочив вторжение гитлеровских армий на свою территорию.
Мало кто из историков поминал о том, что советский народ выиграл от пакта и в другом отношении. Ведь Гитлер выполнил условия Сталина, и, прежде чем Москва подписала договор о ненападении, Берлин поставил свою подпись под экономическим соглашением с СССР. Германия предоставила Советскому Союзу двухлетний кредит на сумму в 180 млн. рейхсмарок для закупки немецких товаров. За год до нападения Гитлера на СССР было достигнуто соглашение, что советские летчики и авиаконструкторы посетят не менее двухсот германских авиастроительных и военных заводов. Советской миссии в Берлине дали разрешение закупить многие новейшие модели немецких самолетов и перегнать их в Москву. Информация, которую заполучила при всех этих сделках советская сторона, оказалась бесценной. Гитлер, по свидетельству очевидцев, был в бешенстве из-за продажи самолетов. Немецкий генерал, подписавший эту самолетную сделку с СССР, опасаясь наказания, покончил с собой.
Наращивая военные мускулы и обгоняя по мощи вермахт, Советский Союз тем самым помогал США и Британии одерживать их победы над гитлеровскими армиями на фронтах Западной Европы»{80}.
Вот эти мысли и слова да в уста бы нашему духовному лидеру нации, который заладил, как заигранная пластинка, «аморален пакт Молотова — Риббентропа», как и все другие договоры и соглашения, заключенные и совершенные с Гитлером лидерами западных стран.
5.3. Как Сталин готовился принимать Парад Победы 24 июня 1945 годаМногие задавались вопросом — почему Парад Победы, состоявшийся 24 июня 1945 года, принимал маршал Г. К. Жуков, а не Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин? Объяснение этому феномену не найдено до сегодняшнего дня. Правда, в последнее время по страницам газет и журналов и в некоторых солидных изданиях (например, в трудах С. и Е. Рыбасов) пошел гулять миф о том, что Сталин не умел ездить на коне, а потому и поручил принимать Парад Победы своему заместителю Г. К. Жукову. Причем поручил эту миссию Жукову не сразу, а лишь после того, как сам попытался освоить искусство лихого наездника, но неудачно, во время тренировки с коня упал, получил травму и от этой затеи решительно отказался. И немудрено. Освоить искусство наездника за один месяц (решение о проведении Парада Победы было принято 24 мая 1945 года) человеку пожилому (Сталину было без малого 66 лет), в жизни на коня ни разу не садившемуся, да еще с негнущейся в локте левой рукой, очень сложно. Но чтобы с подобным «опытом» наездника выехать на Красную площадь, и продемонстрировать всему миру свое «искусство» — вероятность такого события практически равна нулю.
Действительно, «принимающему парад предстояло ровно в 10 часов появиться на боевом коне из ворот Спасской башни с последним ударом курантов на башне одновременно с командующим парадом, который несется на коне ему навстречу, оказаться в центре площади перед Мавзолеем, принять рапорт, объехать все полки, построенные на Красной площади, остановиться точно перед каждым штандартом, удержать коня на месте, не позволяя ему встать на свечу, пожелать здравия полку, выслушать зычный ответ, поздравить с победой и под ответный рев нестись дальше манежным галопом, ни в коем случае не позволяя коню сорваться в полевой галоп. При этом каждый раз наездник должен был трогать коня с левой ноги и ритм держать. Принимающему парад следовало объехать войска, построенные не только на Красной площади, но и на улице Горького, на Манежной площади и площади Свердлова, и везде произносить приветствия. И каждый раз мгновенно коня останавливать, и каждый раз брать с места в галоп, а возвращаясь на Красную площадь, пройти подъем рысью размашистой, но не раскидистой. Завершив объезд войск, следовало резво спрыгнуть с коня. Перед всем честным народом. Перед кинокамерами.
